Персона

Закон и порядок

Нам трудно поверить, но этот номер журнала Pro – уже двадцать пятый. Юбилейный. Как говорится, спасибо всем тем, кто с нами недавно, но особенно мы благодарим тех, кто с нами очень давно…

… как Николай Николаевич Еременко, директор фирмы «Шелте», который уже больше года мужественно поддерживает разнообразные проекты издательского дома MediaPro. И Pro с удовольствием ходит в гости к Николаю Николаевичу. На этот раз мы решили поговорить об успешном бизнесе, тем более что яркий пример пред глазами.

– Николай Николаевич, на ваш взгляд, что может считаться главным критерием успешности бизнеса?

– Я думаю, это стабильность дохода. Пусть прибыль будет небольшой, но стабильной. Потому что когда бизнес развивается рывками, по схеме «то пусто, то густо», на моменте «пусто» может наступить крах. А когда дело стабильно, есть возможность планировать дальнейшее развитие, накапливать финансы, чтобы занять следующую ступеньку, подняться на новый уровень. Самое главное – не быть зависимым от обстоятельств. От политики государства. От людей, от друзей. Не быть никому должным. Если ты занимаешься бизнесом и никому не должен…

– …то можешь себя поздравить?

– Да. Я очень рад, что у меня получается. Ни разу за все время существования у меня бизнеса я не задержал зарплату сотрудникам. Никому никогда не был должен. В городе это все знают, и я этим горжусь.

– Как вы относитесь к критике?

– Критиковать люблю.

– А если это критика в ваш адрес?

– Ну, если она разумная, то прислушиваюсь, конечно.

– А что, по-вашему, значит «разумная»?

– Когда я и сам понимаю, что не прав.

– И часто кто-то решается высказывать вам разумную критику?

– У меня есть товарищи, которые могут мне смело, в глаза, сказать все, что они думают про меня и про мою работу. Правда, часто все заканчивается тем, что я все равно, как считаю, так и делаю.

– Есть рецепт, как нужно поддерживать командный дух у сотрудников?

– Сложный вопрос… Командный дух – это отчасти идеологическое понятие. Но мы живем не в социалистическом обществе, а команда – это не партийная ячейка. Идеология как таковая сегодня отсутствует. Я считаю, что, во-первых, человек – это личность, независимо от своих взглядов на жизнь, а во-вторых, эта личность должна чем-то питаться. То есть самая лучшая идеология, которую может пропагандировать руководитель в своей организации, – это обеспечивать работникам достойную зарплату, чтобы они понимали, что их ценят, любят, холят и лелеют.

– Есть ли что-то такое, что категорически запрещено сотрудникам фирмы «Шелте»?

– Есть. Нельзя нарушать график работы. Я придерживаюсь тех принципов, что покупаю не человека, а его работу в определенный промежуток времени. Допустим, с 8 до 17. В эти часы он обязан работать. Если мне нужно, чтобы работник остался сверх этого времени, то я могу его попросить, заплатив ему деньги дополнительно к зарплате. Но обычно ровно в 17 часов в офисе закрываются двери. Все должны успевать работать в рабочее время. Это закон. Он действует.

Я жестко наказываю, когда человек прогулял работу по причине пьянки или когда он пришел в нетрезвом состоянии. У нас, как во многих фирмах, есть традиция отмечать дни рождения с коллегами, но тогда мы закрываем офис на два часа раньше. Люди отдыхают и потом идут домой. А если человек сидел на складе и решил пивка выпить, то я не разбираюсь, какие там у него проблемы.

– А как работает система санкций?

– Есть хорошая мудрость, которая гласит: «Не ошибается тот, кто не работает». Вследствие того, что мы все здесь работаем, рано или поздно мы все ошибаемся. Это человеческий фактор. Но я считаю, что, в любом случае, за работу человек должен получить зарплату, которую он сможет отнести домой. Если он не допускает никаких ошибок в течение месяца, то дополнительно к зарплате получает премиальные. Если допускает незначительную ошибку, он получает часть премиальных. Если допускает ошибку, которая влечет за собой потери в бизнесе, а это могут быть десятки тысяч рублей, то в этом месяце он получит только зарплату, без премиальных. Потому что удержать с зарплаты сумму убытка часто просто невозможно, да это и неправильно. Если человек ошибся, он должен понимать, что не получит премиальные, но если он допустит такую же ошибку в следующем месяце, то я его просто уволю. Если же человек на своих ошибках учится, то в следующем месяце он снова получит свои премиальные.

– А вы учитесь на своих ошибках или перенимаете чужой опыт?

– И то, и другое. Но больше учусь на своих. Вообще, я по натуре человек, который пробирается на свой страх и риск, основываясь на своей интуиции и понимании. Я, например, никогда не читал инструкции по применению ни одного электронного прибора. Никогда. Всегда действую методом «научного тыка». Пылесос, микроволновка, мобильный телефон, стиральная машина… у меня даже в мыслях нет открыть и почитать, как этим пользоваться. Я всегда найду решение сам.

– И если оно сгорело, значит, в следующий раз нажмем на другую кнопку…

– Были и такие случаи. Хотя полезный опыт я стараюсь перенять. Но это тогда, когда есть люди, которые могут им поделиться.

– На кого вы ориентируетесь в бизнесе?

– Есть люди, даже среди конкурентов, которых я уважаю. Уважаю их целеустремленность, интуитивность, то, что они всего добились сами. Для меня встречи с ними имеют очень большое значение.

– Как вы считаете, возможно ли соблюдение этикета в бизнесе?

– Я думаю, необходимо. Бизнес-этикет – это добропорядочное отношение не только к потребителям, но и к конкурентам. Я всегда считал, что конкуренция должна быть здоровой. Грязная конкуренция, тот же демпинг, те же оскорбления за спиной – это не очень приятно. Мы должны быть выше этого.

– Но как-то же надо отвечать?

– Отвечать своей стратегией, к примеру, рекламной компанией. Мы, например, вкладываем деньги в имиджевую рекламу. Большой прибыли это не приносит. Но для конкурентов очень неприятно. А нам это душу греет. Конкуренты видят повсюду рекламу «Шелте» и понимают, что мы можем себе это позволить, и значит, у нас все хорошо. У каждой компании своя стратегия. Рынок большой. Кто-то умирает, кто-то выживает. Точки над «i» сами расставляются.

– Помогает ли в бизнесе интуиция?

– Больше помогает опыт. Бизнес – это ведь математика в чистом виде. Здесь помогает холодный расчет и правильно выбранная стратегия. Основываясь на одной интуиции, невозможно понять, какое направление будет эффективным. В городе сегодня есть масса «сырых» направлений. Их можно развивать, раскручивать, и они будут приносить прибыль. Ты ездишь по магазинам и смотришь, чего конкретно не хватает. Собираешь информацию. Только совокупность всех знаний и наблюдений позволяет сделать вывод, стоит заниматься каким-либо делом или нет.

Но если речь идет о работе с каким-то конкретным клиентом, то тут интуиция может сработать. Например, приезжают люди, условно говоря, из ближнего зарубежья, начинают перед тобой размахивать деньгами, говорят: «Мы тебе сейчас отдадим семьдесят процентов от требуемой суммы, ты нам быстренько материалы поставь, а мы тебе потом остальное». Интуитивно чувствуешь, что не будет этих оставшихся тридцати процентов никогда. Отказываешься. Извините, условия такие, не можем мы с вами так работать. Денег нет. Ну нет денег. Либо платите так, как в договоре, либо никак. Они уходят. Через некоторое время звонит конкурент. Говорит: «Слушай, к тебе такие-то приходили? Я вот с ними сработал, как бы теперь с них деньги выбить?». Бывали такие случаи, и не раз.

– Какие перемены произошли в «Шелте» за этот год?

– Почти в два раза увеличился штат. Увеличились объемы продаж.

– А как обстоят дела со строительством завода «Интенсив»?

– Это – боль. Потому что очень долго рожается. По идее, должен был запуститься к началу этого сезона, но в связи с тем, что мы живем в России… Станки, которые нам были нужны, делают только на больших заводах на очень дорогом оборудовании. Аналогов «Интенсиву» в мире нет, мы сами его разрабатывали. Все огрехи финского завода, производящего подобные профилированные листы, мы выявили и в чертежах полностью устранили. Наше оборудование дает более тонкий и мягкий подход к металлу. Нет изломов, нет разрывов. «Интенсив» запатентован, мы его собираем эксклюзивно. Станки мы заказывали их на восьми заводах России в разных частях страны. Но на наших заводах-производителях бардак жуткий. Нам оставалось процентов двадцать, чтобы полноценно запустить «Интенсив». И на эти двадцать процентов мы ухлопали весь сезон.

Один известный комбинат обещал изготовить последний, самый важный станок за три месяца. Но по разным причинам выполнение заказа затянулось, а в итоге нам вообще написали: «Наши технические возможности не позволяют выполнить ваш заказ». Мы давай опять метаться по всей России. Кое-как нашли, где сделать. Цена от той, которую предложил нам первый комбинат, выросла почти в четыре раза. А железяка та же, ничего не изменилось. Заказали. Через полтора месяца выяснилось, что директор завода попал в больницу, и это как-то повлияло на рабочих, которые должны были выполнять оплаченный заказ. Они ничего не делали! Чего они ждали – когда директор вылечится, выйдет из больницы? Непонятно. В итоге он вылечился, вышел и сказал: «Доделывайте!».

Сейчас мы уже получили все оборудование, идет процесс сборки. На монтаж потребуется недели три. Потом будет пуско-наладка. Еще недели две. Но сезон заканчивается – смысл суетиться? Поэтому переговоры о покупке металла мы будем вести уже в новом году.

Параллельно под «Интенсив» мы строим базу. Место для строительства стратегически очень выверенное. Оттуда, минуя городские пробки, можно попасть куда угодно. А пока строится база, оборудование находится на арендуемой территории. Когда построится база, весь завод опять переедет. То есть фактически мы теряем еще один сезон.

– Разве не жаль – столько времени уходит?

– Если бы мы дождались постройки базы, а потом только начали строить завод, то потеряли бы сумасшедшее количество времени. Конечно, можно было бы затянуть пояса себе, сотрудникам, домашним и построить базу за два месяца. Но я люблю жить хорошо и считаю, что важно получать удовольствие от самого процесса, а не только от результата. Поэтому мы не торопимся, а делаем все на совесть.

База будет полностью крытая. Больше трети территории отводится под перспективу, чтобы добавлять линии по мере необходимости. Еще часть – под складские помещения. Будет там и автомойка, и СТО для своих машин, и административное здание. На его третьем этаже планируем сделать бильярдный зал. Чтобы в обеденный перерыв или после работы пообщаться с коллегами за игрой. Таковы планы на сегодняшний день. Я думаю, все они осуществимы. Нет проблем – есть задачи, которые будем решать.

– Вы оптимистично настроены. Ничего не боитесь?

– В бизнесе больше всего переживаю за стабильность государства. Только-только все начали подниматься с колен, отошли от кризиса 1998 года. Боюсь, что все повторится. Опять крах, обвалы, суициды. У людей ведь разная психика, кто-то не выдерживает напряжения. Я, допустим, знаю, что до суицида никогда не дойду. У меня чувство самосохранения очень развито. Не понимаю людей, которые готовы покончить с собой, пусть даже в самой трудной ситуации. Это противоестественно. Если кошку, самое доброе домашнее животное, загнать в угол, откуда ей деться некуда, она из этого угла все равно выберется – порвет кого хочешь, как тузик фуфайку. Это с виду безобидное пушистое существо способно на сумасшедшие поступки. То же самое и я. В угол меня лучше не зажимать. Я как паровоз – раскочегарить тяжело, но потом не остановишь ничем.

– Что вас может обрадовать?

– Многое… Радость-то разная бывает. Все относительно. В бизнесе меня может обрадовать выгодная сделка. Успех задуманного мной предприятия. Вне бизнеса – все, что угодно. Удачно выбитый шар в боулинге. Новый карабин. Красивый выстрел на излете птицы. Есть такое понятие – «королевский выстрел». И когда он получается, это радует, ты гордишься собой. Меня может обрадовать хорошая игра команд Ставропольской краевой лиги КВН. Уже несколько лет я являюсь ее генеральным спонсором.

– Вы можете забыть о работе во время отдыха?

– Это практически невозможно. Я работоголик. Я на отдыхе себя комфортно чувствую двое суток максимум. На третьи сутки начинаю обрывать телефоны. На четвертые собираю манатки и еду домой из любого конца света.

– И давно в таком режиме?

– Лет десять.

– Насколько важно заниматься тем, что интересно?

– Это очень важно. Это, пожалуй, самое важное в жизни. Если человеку неинтересно, рано или поздно он окажется в тупике. Это как жениться без любви. Можно терпеть какое-то время. Но потом найдется тот человек, которого ты полюбишь. И начнется связь на стороне. Так же и нелюбимая работа. Она не принесет прибыли никогда.

– Как вы думаете, кем бы вы могли стать, если бы не пошли в бизнес?

– Наверное, я бы занимался наукой в строительстве. Я ею, собственно, и занимался, пока в свое время мой научный руководитель не благословил меня на то, чтобы я в бизнес пошел. Наверное, это было бы и неплохо, потому что мне наука всегда была интересна. Когда учился в Ростовской государственной академии строительства, всему курсу помогал. У меня четыре патента на изобретения.

Если бы я не поступил в строительный, а закончил бы авиационный, свой первый институт, то, наверное, проектировал бы самолеты. А до авиационного я три раза поступал в летное училище – и, наверное, если бы поступил, стал бы военным летчиком. Но папа, сам летчик в прошлом, каждый раз договаривался со старыми друзьями, чтобы меня завалили на врачебной комиссии. А я об этом узнал, только когда закончил строительный. Но ни о чем не жалею.